5 октября в Центре национальных культур состоялся праздник- освящение нового урожая «Чуклеме». Организаторы мероприятия: Центр национальных культур и нижневартовская национальная общественная организация чувашской культуры «Илем» Чуклеме – древний праздник урожая – один из самых торжественных и знаковых событий в жизни чувашей. С давних времён он знаменовал собой сбор нового урожая и время воздать благодарности Всевышнему, земле-матушке, духам. Праздник начался с выставки декоративно-прикладного творчества, чувашской вышивки и кухни. Гостей угощали национальной выпечкой йава (колобки из теста), хуплу (пирог), икерче (лепёшки). В концертном зале зрителей радовал своим самобытным творчеством чувашский ансамбль «Илем».
А вот, как проходил обряд «Чуклеме» в древности: Глубокой осенью, после завершения молотьбы, чувашские крестьяне тщательно сортировали и распределяли зерно: самое лучшее - на семена, что похуже - на корм скоту, и на муку. Партию, предназначенную на муку, сушили в овинах или печах и везли на мельницу. Старшая в доме женщина затевала солод: проращивала зерна, несколько раз обрызгивая со свежего веника, солодила, ворошила его. Затем солод свозили для просушки в общественную солодовню. На солодовне собирались старики, подростки, дети. Тут рассказывали разные истории, предания, сказки. Ночлег на солодовом овине (салат авăнĕ) запоминался детям на всю жизнь. Готовый солод вместе с зерном везли на мельницу. Мельница, как и солодовня, была в чувашском быту своеобразным клубом, местом общения, средоточием новостей, споров, легенд. Мельница завершала долгий и подчас очень рискованный путь хлебного зерна. С мельницы крестьянин возвращался с чувством огромного удовлетворения, преисполненный гордости за итоги своего нелегкого круглогодичного труда. Теперь уже можно было радоваться плодам своего труда. Чуваши недаром говорили: "С мельницы и дрянная лошадь возвращается пританцовывая". Муку засыпали в специальный деревянный ларь в амбаре. Она поступала в полное распоряжение хозяйки дома. Готовясь к обряду чуклеме, хозяйка варила пиво из нового солода. На подготовку солода требовалось около двух недель, варка сусла занимала полторы - двое суток. Готовое сусло разливали в дубовые бочки и ставили в погреба. Там оно бродило три -четыре дня. Накануне чуклеме с вечера хозяйка творила тесто, а утром замешивала. Пока топилась печь, тесто поднималось. Хозяйка брала тесто из квашни и начинала формовать хлебы. После обеда в избе и даже на улице обычно распространялся удивительный, ни с чем не сравнимый аромат печеного хлеба. В это время хозяин обходил деревню с приглашением на ритуал жертвоприношения. Вечером вся деревня собиралась в избе гостеприимного односельчанина. Обряд начинался с благодарственной молитвы, обращенной к всевышнему богу, к духам-хозяевам природных стихий и к усопшим предкам. Перед началом молитвы на стол водружали непочатый каравай хлеба из зерна нового урожая и круг сыра. Их выносила хозяйка на блюде, держа перед собой на вышитом полотенце. Хозяин распечатывал бочку свежего пива из зерна нового урожая, наливал в большую ендову (сурхат, янтал) и ставил на стол рядом с братиной (алтăр) пива из зерна старого урожая. Затем каждому из присутствующих раздавали по небольшому куску хлеба и немного сыра, наливали по ковшику пива. Одного из самых уважаемых, знающих обряд и молитвы старцев хозяин дома назначал своеобразным тамадой - руководителем обряда. Он брал в руку полный ковш пива и запевал традиционную обрядовую песню "Алран кайми аки-сухи" ("Неизбывный наш хлеборобский труд"), исполнение которого было обязательным в таких торжественных случаях. Песню подхватывали все присутствующие. Пели ее непременно стоя на ногах, обратясь лицом к востоку. После этой песни-гимна старики приступали к молитве. При молитве мужчины держали шапки под мышкой. Все присутствующие стояли лицом к приоткрытым дверям. Исполняющий роль жреца старик начинал молитву вслух, остальные вторили ему. Молитва завершалась троекратным поясным поклоном в сторону открытых дверей, четырем сторонам света (углам избы) и центральному столбу (улча юпи). Затем старики подходили к столу и выливали свое "старое пиво с новым пивом. Это называлось "старить молодое пиво". Его старили до трех раз, и после этого можно было пить новое пиво и есть новый хлеб. Хозяйка ставила на стол обязательную ритуальную кашу, хозяин рассаживал гостей за столом. Согласно чувашскому этикету, на переднюю поперечную скамью садились женщины, а на боковую, продольную, - мужчины. Иными словами, женщины рассаживались по левую руку от красного угла, а мужчины - по правую, причем старшие и близкие родственники усаживались ближе к красному углу, а остальные - поодаль. Как только хозяева кончают усаживать гостей, назначенный хозяином руководитель торжества, обращаясь к присутствующим, произносит приличествующую случаю речь. Во главе стола сидят хозяин и хозяйка Хозяин говорит: "Когда наступит лето, я с божьего благословления намереваюсь запрячь шесть лошадей, выехать на пахоту. Там хочу взять три загона земли: один - для посева ржи на хлеб, другой - для посева пшеницы на пироги и третий - для посева ячменя на солод". Да уродится у него ячмень, чтобы возить не перевозить на паре лошадей; да уродится у него хмель, чтобы не поднять его и девяти мужчинам! Кто выпьет этот ковш до дна, тот станет перепелкой и будет жировать в пшеничном поле, а кто не выпьет, тот станет коростелем и будет прятаться в стерне. Это такой ковш, который следует выпить до дна без передыха. А если кто из вас этот ковш выпить не в силах, с того семь да пять ковшей штрафа: семь ковшей жидкого пива и пять ковшей воды. В старину этот обряд исполнялся повсеместно в одно и то же время и отмечал завершение сельскохозяйственного годового цикла. Однако со временем, ввиду трудности соблюдения сроков, каждый домохозяин справлял чуклеме по своему усмотрению. Те крестьяне, у которых не осталось прошлогоднего зерна на озимой сев, молотили еще в августе и вынуждены были уже тогда переходить со старого хлеба на новый. Такие хозяева вынуждены были проводить чуклеме сразу же после первой молотьбы. Состоятельные люди, как правило, придерживались исстари установленных сроков. У них на гумнах стояли клади снопов двух-трех-летней давности. В любом случае до проведения этого торжественного обряда ни один чуваш не осмеливался притронуться к зерну нового урожая. Такова была традиция, освященная нашими далекими предками.
Пресс-служба ЦНК
